Электронная версия журнала
Отправляется на E-mail в течение 24 часов

Человек будущего

версия для печати версия для печати

Никто не говорит, что историю помнить не надо. Как раз-таки ее надо помнить, и вся эта статья о том, что когда-то происходило, но свой взор люди должны устремлять в будущее, а не в прошлое. Максим Ильич Сорокин принадлежал к числу тех людей, которые, не афишируя этого, постоянно думали о будущем.

Однажды мы играли с ним в настольный теннис в небольшом зале 5-звездочного «Тадж-отеля» города Каликат на юге Индии. Было достаточно жарко, и я в какой-то момент снял с себя майку, мой же партнер себе таких вольностей не позволял, всегда соблюдая на людях дресс-код. Максим только на первый взгляд был мягким, покладистым человеком; он на самом деле был очень добрым и гуманным, когда же дело касалось его определенных жизненных принципов, то ненавязчиво, но непоколебимо стоял на своем.

Играли мы долго и, конечно, во время игры разговаривали. В какой-то момент, абсолютно без связи с происходящим, я вдруг спросил его: «Послушай, а ты думаешь иногда о старости?» Не отрываясь от игры и ни секунды не задумываясь, он ответил: «Да».

Дело было в январе 2002 года, и было тогда Сорокину тридцать четыре…

У Максима было очень много друзей, и трудно определить, кто из них самый лучший. В каждый период жизни таких было несколько. В перестроечные времена я нередко видел его вместе с Игорем Хенкиным, в поездках в Индию его компаньоном обычно бывал Руслан Щербаков. На стыке веков он много работал с Сергеем Рублевским, а также занимался с Игорем Лысым. И тот и другой говорят, что очень многим обязаны ему, и вспоминают о нем с душевной теплотой. В тагильский период своей жизни Максим много общался с Николаем Оглоблиным. А еще – Михаил Улыбин, Александр Щетинин, Роман Овечкин, всех не упомянешь. Уверен, что и в Аргентине, где наш герой жил в девяностых годах целых 5 лет, у него тоже было немало друзей. Зная Максима, его невероятные способности к изучению языков, уверен, что уже через пару месяцев после прибытия в Буэнос-Айрес он неплохо говорил по-испански. К слову сказать, Сорокин еще очень хорошо знал английский и неплохо понимал каталонский язык, который все же несколько отличается от испанского.

Когда где-то я слышу, что поездки в Индию подрывают здоровье, то мне хочется сказать: кто сам там не был никогда, не сможет понять, что значит эта замечательная страна, какая там фантастически позитивная аура, и проблемы, если они возникают, обычно бывают по возвращении. Кратко говоря – смотрели вы два месяца цветной фильм, и вдруг опять черно-белый.

На стыке веков Максим часто ездил в Индию и, надо сказать, посетил многие штаты, причем иногда забирался в такую глубину, куда еще не ступала нога гроссмейстера. И там у него были и ученики, и друзья. Запомнилось, как однажды официант в ресторане «Асма-отеля» в Каликате долго говорил мне, что «Mister Sorokin is a very good person”. Даже официанты его любили!

Мне посчастливилось дважды (оба раза по месяцу) быть с ним в Индии и, конечно, во время этих путешествий я лучше узнал этого замечательного человека.

В декабре 2001 года из заснеженной Москвы мы улетали в жаркую Индию. Было нас трое – Максим, Андрей Шариязданов и автор этих строк. Предстояло сыграть в международном турнире в Каликате, а затем тренировать молодых индийских шахматистов. В Шереметьево нам сказали, что рейс задерживается, и объявили новое время отлета. Мы посидели в буфете и в назначенный час явились на регистрацию. Неожиданно выяснилось, что самолет уже весь заполнен, и на троих имеется лишь одно место. Бросили жребий. Лететь выпало Андрею, а мы с Сорокиным остались ночевать в гостинице вблизи аэропорта. Максим был абсолютно спокоен и не выказывал никаких признаков раздражения. Поужинав, мы легли спать, обсуждая, помнится, вопрос – какую компенсацию нам даст «Аэрофлот» за доставленные неудобства. Мой компаньон столько уже раз в жизни сталкивался с разными форс-мажорными обстоятельствами, что все происходящее воспринимал как мелкое недоразумение. Дали нам на следующее утро новый билет и сертификат на 400 долларов в качестве компенсации. Прилетев в Мумбай, я тут же начал думать о том, как из международного аэропорта быстрее доехать до внутреннего – нам ведь еще предстояло лететь в Каликат. Однако мой многолетний опыт путешественника уступал опыту гроссмейстера. «Около 20 процентов рейсов из международного аэропорта – внутренние. Вдруг и наш относится к этой категории», – сказал Максим. К нашей радости выяснилось, что рейс летит именно отсюда и переезжать никуда не надо. «Сколько этот человек всего знает, даже такие мелкие детали», – подумалось мне.

В Каликате как-то вечером мы оказались на пляже. Гуляли по городу и незаметно вышли к океану. Ярко светили звезды на фоне обступившей нас со всех сторон темноты. Волны не слишком шумно подкатывали к песчаной кромке. Одна из них – не то седьмая, не то девятая – была сильнее других и глубже проникала на сушу. Развлекались тем, что убегали от нее. А до этого ходили звонить на телефонную станцию. Максим был страшно любопытен, его интересовало в жизни буквально все. Он обратил мое внимание на ящерицу, сидящую на стене. «Давай посмотрим, как она съест мошку. Быстро высунет язык и, не успеешь ничего понять, как мошки нет. Эх, с такой бы реакцией в блиц играть!»

Из всех наших разговоров я только этот и запомнил. А ведь оба мы любили поговорить, но, наверное, это были легкие, скользящие по поверхности разговоры. Да и как иначе: и игра в турнире, и занятия с ребятами – нелегкая работа, и серьезные вещи обсуждать не остается сил.

Какой Максим был человек?

Во-первых, сильный шахматист. В 24 года стал гроссмейстером, но в силу гроссмейстера играл значительно раньше, выиграв в 1989 году крупнейшую всесоюзную швейцарку. Во-вторых, одним из лучших тренеров, которых я когда-либо встречал, – его российские, аргентинские, индийские ученики это подтвердят. В-третьих, человек математического склада ума. В 15 лет он был одним из победителей Всесоюзной математической Олимпиады. В-четвертых, настоящий полиглот, о чем уже было сказано выше.

Максим, конечно, любил свою страну, родной Урал, Екатеринбург, но когда он попадал в далекие экзотические края – там он тоже был дома. Жизнь людей в других странах он хорошо знал, понимал особенности каждого народа и был для всех своим.

Сейчас, к великому сожалению, еще не все гладко на планете Земля. Эфир сотрясается от низкопробной демагогии. Иногда так хочется сказать крепкое слово какому-нибудь горлопану. Что мне особенно нравилось в Максиме – на любые демагогические призывы он просто не обращал внимания. Они пролетали мимо него! Просто жил и делал свое дело. А иногда реагировал какой-нибудь шуткой, остроумной и всегда уместной. Как-то мы слушали по радио жалобы какого-то туриста, которого раздражали индийские коровы: они и движению мешают, и вообще нагло себя ведут. «С удовольствием разогнал бы их всех», – воскликнул наш незримый собеседник. «А молочко пить небось любит», – прокомментировал Максим.

Кем бы он был сейчас, если бы нелепая случайность не оборвала его жизнь?

Скорее всего, тренером мирового класса. Судьба подарила ему двух хороших наставников. Первым его тренером в Екатеринбурге был А. Терентьев, у которого (и этим многое сказано) делал первые шаги и А. Мотылев. После переезда в Ижевск будущий гроссмейстер занимался у И. Вельтмандера, очень сильного мастера (частый участник финалов России и полуфиналов Союза в 50-е годы) и опытного тренера. Что очень важно – оба его наставника исповедовали классический подход к шахматам, делая упор на стратегию. По натуре Максим был человеком увлекающимся, азартным, и если бы ему попались другие тренеры, то его развитие могло бы быть не столь гармоничным, мог бы быть крен в сторону тактики.

Уже в 23 года Сорокин имел рейтинг выше 2600, что в те годы было более чем солидно, но в дальнейшем он, хотя и показал немало выдающихся результатов, все же не вошел в мировую элиту. Скорее всего дело в том, что Максим был слишком хорошим человеком; он обычно не мог себя заставить (как, например, это делал В. Корчной) испепелять соперника взглядом и испускать лучи энергии, пытаясь его гипнотизировать.

Его призванием была тренерская работа. Он уже много поработал в Аргентине и Индии, а в 2004-2006 гг. был одним из тренеров женской сборной России. И везде ему сопутствовал успех. Сейчас он возглавлял бы одну из сильнейших мировых сборных – Россию, Индию или любую другую по вашему выбору.

Но и в своей короткой жизни он успел очень многое. Закончить хочется словами Сенеки-младшего, которые привел в своих воспоминаниях о Максиме его первый тренер: «Жизнь как пьеса в театре: важно не то, сколько она длится, а то, насколько хорошо она сыграна».

Оставьте сообщение по теме: "Человек будущего"
Имя:
Текст:
Введите число на картинке:
Адрес редакции: 119019, г. Москва, Гоголевский бул. д.14
Телефон: 8 (495) 691–03–34
E–Mail: 64magazine@gmail.com
Товаров: 0
Сумма: 0 руб.